Что ждать аграриям в этом году? Прогнозы и советы от фитопатолога
До начала посевной кампании и наступления нового аграрного сезона остались считаные дни. Каких вредителей и болезней стоит опасаться в этом году? Как справятся с ростом цен на средства защиты растений отечественные производители? Об этом и многом другом рассказал независимый фитопатолог-диагност, к.б.н. Анатолий Таракановский.
Анатолий Таракановский — независимый фитопатолог-диагност, к.б.н. Занимается развитием экспертизы в области защиты растений и созданием цифровых систем принятия решений при применении фунгицидов в компании «Ассистагро». Также Анатолий является создателем и администратором группы «Спроси фитопатолога» в Фейсбуке
Какая весна, такой и сценарий
— Анатолий Николаевич, в прошлом интервью нашему изданию вы упомянули, что с течением времени появляются новые патогены и вредители. Однако и «старой гвардии» хватает, чтобы навредить посевам. Какие проблемы в последнее время встречаются особенно часто и почему?
— Самая большая проблема сейчас — неправильная диагностика вредных объектов и излишнее применение средств защиты растений там, где вообще ничего применять не нужно. Но привычка иногда перевешивает профессионализм… Чаще, конечно, ситуация иная: большинство вредоносных патогенов всем известны, но проявляются либо спорадически, либо раз в три-пять лет, что несколько притупляет бдительность агрономов. Усиливающим прессинг патогенов фактором также является нулевая обработка почвы в зонах с ожиданием урожайности пшеницы более 25 ц/га и отсутствием широкого севооборота. Фактически на все эти процессы непосредственно повлияет формат наступления весны: будет ли она растянутой и долгой или мы увидим молниеносный переход «из зимы в лето» в течение двух недель. Для этих двух сценариев существуют проверенные временем пути течения фитосанитарной ситуации на большинстве культур.
— Чего же нужно опасаться в новом аграрном сезоне?
— Думаю, в этом сезоне из-за достаточных запасов влаги, накопленных в осенне-зимний период, на большинстве посевов уже совсем скоро актуальными будут корневые и прикорневые гнили озимой пшеницы, корнеед свеклы, выпревание озимой пшеницы и озимого рапса, а если заглянуть дальше, — то это вполне может быть сезон фузариоза колоса и гнили подсолнечника, рапса и сои второй половины вегетации. При этом все еще наиболее распространенными проблемами в полях, которые не решаются применением средств защиты растений, в 40 % случаев являются неинфекционные симптомы. Их ошибочно принимают за повреждения вредителями или поражения патогенами, хотя понятно, что это не решение проблем. Также часто проявляются симптомы недостатка элементов питания или снижения барьерных функций растений, при которых необходимо (профилактически, ориентируясь на критические фазы, или при первых симптомах) применять фолиарно микроэлементы, аминокислоты или индукторы иммунитета. Это, конечно, не заменяет основное питание, но помогает своевременно корректировать состояние посевов: такие элементы, как бор, молибден, сера, марганец, в нужные фазы для определенных культур могут оказаться решающим фактором урожайности и качества. Именно поэтому впереди всей технологии внесения чего бы то ни было должны стоять профессиональный фитомониторинг и независимая диагностика: только так можно оставаться эффективным в условиях постоянно растущих затрат на средства производства. А полностью «фитонепроблемные» зоны существуют лишь там, где нет смысла загонять комбайн в поле на уборку…
Вреднее гибеллиноза пока ничего нет
— Чего стоит опасаться при посевах наиболее распространенных российских сельскохозяйственных культур?
— Не думаю, что есть явно установленная сортовая/гибридная специфичность вредных объектов. Такие сорта, как правило, не попадают в коммерческий оборот, отсеиваясь уже на этапе селекции. В этом случае подобная «специфичность» сдвигается в сторону фактора сроков сева. Вот как раз срок сева играет гораздо большее значение для поражения или повреждения тем или иным вредным объектом, чем сам сорт или гибрид (если он, конечно, официально районирован). Что касается самих вредных объектов, то их список всем известен очень хорошо.
— Несколько лет назад вы говорили о том, что гибеллиноз озимой пшеницы остается наиболее вредоносным патогеном на Северном Кавказе. С тех пор болезнь захватила новые области обитания. Актуальна ли борьба с гибеллинозом сегодня, или на смену ему пришли новые, более серьезные проблемы?
— Пока еще вредоноснее гибеллиноза, слава Богу, ничего не появилось. А вот насчет борьбы с гибеллинозом — это вопрос. И вопрос открытый: не существует никаких на данный момент проверенных рецептов снижения вредоносности этой проблемы. Я бы предложил попробовать препарат Silver Star Extra F от компании Volga Agro Group в качестве средства, повышающего сопротивляемость и оптимизирующего фосфорное питание растений. Не думаю, что результаты по эффективности будут хуже лучшего фунгицида на рынке.
Курс на органическое земледелие?
— В прошлом году из-за энергокризиса в Китае, удорожания морских контейнерных перевозок и других причин стоимость средств защиты растений существенно выросла. Эксперты прогнозируют дальнейшее повышение и в этом году. Насколько это существенно для отечественных производителей?
— Да, все это и многое другое, включая «зеленый переход» в ЕС, рост стоимости нефти и газа, а за ними и удобрений, «углеродный налог», вызывает уже шоковое состояние сельского хозяйства на Западе. Но я не думаю, что это серьезно коснется отечественного производителя, у которого есть выбор и место для маневра. Возможно, повышение цен как раз заставит многих перейти на биологизацию растениеводства и развивать направление органического земледелия, у которого существуют реальные рыночные перспективы в мире.
— Возможен ли в свете имеющихся проблем дефицит определенных СЗР?
— Дефицит, думаю, в ближайшие два-три года невозможен. Но повышение цен на некоторые препараты может быть хуже, чем непосредственный дефицит, или сравним с ним по эффекту. Так, под угрозой запрета в ЕС находятся неоникотиноиды, пропиконазол, флудиоксонил, азоксистробин, а Индия (второй в мире производитель действующих веществ) запретила производство и применение у себя таких д.в., как беномил, 2,4-Д, карбендазим, тирам и дельтаметрин. Все это должно инициировать производство действующих веществ в России или найти другой путь сохранения и повышения урожайности, связанный в первую очередь с генетикой и биологизацией земледелия. Ну и введение в эксплуатацию системы по надзору в области обращения пестицидов «Сатурн» тоже должно навести порядок в этой области.
— В связи с подорожанием СЗР популярными становятся советы по уменьшению использования средств защиты растений, внедрению новых технологий, которые могут помочь не хуже пестицидов… Обратная позиция: на СЗР экономить рискованно, и сокращать их использование нельзя. Какая позиция Вам более близка?
— Мне ближе золотая середина: нельзя использовать снижение норм расхода химических препаратов (при любой «каше из топора») как решение сэкономить. Это глупость, приводящая только к возникновению резистентности и ускоряющая «гонку химикатов». С другой стороны, решение заменить химическую обработку на биопрепарат там, где это возможно, я полностью одобряю. Это поддержание принципов интегрированной защиты растений — совокупности агротехнических, организационных и биологических приемов и средств, где химический метод контроля возникает только в случае угрозы эпифитотии (а не для профилактики там, где это не нужно, как у нас уже привыкли делать целые поколения). Постоянное и необдуманное применение химических СЗР как раз и привело к возникновению резистентности, необходимости постоянно выводить на рынок новые действующие вещества с новыми механизмами действия и стремительному рост цен на них. Это очевидная всем петля с капканом в конце туннеля.
Лучше предупредить, чем лечить
— В сельском хозяйстве, как и в медицине, лучше предупредить, чем лечить. Какие причины способствуют нарастанию патогенов на посевах, и как это предотвратить (особенно в условиях возможного дефицита СЗР)?
— Лучше предупредить, это точно. А для этого необходимо обращать внимание на питание растений, их состояние, фитопатогенный и водный режим почвы, сохранять иммунитет растений и пользоваться нехимическими, профилактическими и простыми, по сути, приемами и средствами контроля фитосанитарного состояния. На больших площадях это, конечно, проблематично, но тут может прийти на помощь искусственный интеллект — но только для сбора информации, решения все равно будет принимать эксперт. Чаще всего в поле мы обращаем внимание на ситуацию, когда что-то исправить уже поздно, и тратим силы и время на проблему, которая практически не решаема — слишком поздно для исправления. Именно поэтому дело не в патогенах и не в препаратах. Важно, кто принимает решения, от кого зависит схема защиты и питания, кто диагностирует проблему и предлагает решение. В этой ситуации те, кто умеют диагностировать проблему и принимать экономически эффективное решение (а часто принять решение ничего не предпринимать — это тоже экономически эффективное решение) остаются в выигрыше. Почему-то, к сожалению, задачи агронома переместились с уровня «решение проблемы» на уровень ниже, в «решение проблемы единственно известным способом». Вижу ваш встречный вопрос, просто хочу еще раз привлечь внимание читателей к тому, что экспертизу агронома в диагностике и управлении хозяйством не заменит никакой суперпрепарат. Никто (и ничто) не заменит профессионала. И я рад, что у меня есть знакомые агрономы, у которых есть чему научиться и которые передают свои знания следующим поколениям.
— Раз уж мы заговорили о важности своевременной и верной диагностики, возникает вопрос: насколько сегодня востребованы услуги фитопатолога в хозяйствах разного уровня? Профессия все-таки относительно новая. Как относятся к этой профессии представители «старой гвардии»?
— Отличный вопрос. К сожалению, не востребованы. Особенно когда я говорю, что это далеко не бесплатно. Приходит на ум фраза: «Вы платите не за полчаса моей работы, а за 20 лет, которые я учился, чтобы решить вашу проблему за полчаса». Что касается «старой гвардии», то они еще в строю и дадут фору всем нам. И профессия не новая — ей лет 100 точно есть, и продолжается передача знаний в научных школах защиты растений Санкт-Петербурга, Новосибирска, Краснодара, Саратова, Ставрополя… Просто почему-то все забыли, что фитопатолог — это звучит гордо. Мои учителя — из той самой гвардии. Но сейчас преподаватели вузов заняты бумажной работой и недооценивают свой труд и уровень экспертизы. Я считаю, что стоимость одного дня работы полевого эксперта должна оцениваться минимум в 50 тыс. руб/день. Однако в нашем информационно перенасыщенном мире никто не готов платить за информацию, потому что она вся есть в Википедии. Так и считает большинство: зачем платить, если все есть в интернете? За что платить, если это нельзя пощупать? Только редкие люди с безусловным желанием знать больше обращаются за знаниями. Не за информацией — за знаниями. А инфомусор и знания плюс опыт — абсолютно разные вещи. И если вы тоже понимаете разницу между информацией и знаниями, то вы точно не станете сеять пшеницу по советам из Википедии.
Юлия Житникова
