Фитопатология: направление узкое, а перспективы широкие!
Фитопатология — это наука о нарушениях нормального развития растений, вызванных патогенами (инфекционные болезни) и экологическими факторами (абиотические причины). В России это узкоспециальное направление неожиданно приобретает неформальный и активный характер среди молодых агрономов и специалистов в сфере защиты растений.
Почему?
Сегодня мы беседуем с независимым фитопатологом-диагностом, к.б.н. Анатолием Таракановским, который занимается развитием экспертизы в области защиты растений и созданием цифровых систем принятия решений при применении фунгицидов в компании «Ассистагро» — это новый подход к диагностике, агроконсалтингу и оценке состояния посевов. Также Анатолий является автором и администратором группы «Спроси фитопатолога» в Фейсбуке.
— Анатолий Николаевич, в своих многочисленных постах в блоге «Спроси фитопатолога» Вы часто говорите о том, что одна из старейших наук России — фитопатология — стала молодеть. В том смысле, что в нее стала приходить молодежь. Как думаете, с чем это связано?
— Да, такая тенденция существует, и это не может не радовать. Но, думаю, у этого явления есть простое объяснение. Сельское хозяйство стало вполне себе рентабельным бизнесом, Россия вышла на передовые рубежи по экспорту сельхозпродукции, и молодые люди увидели в этом возможность своего жизненного роста и роста благосостояния. Сегодня сельхозпредприятия проводят закупки посевного материала и СЗР, и сохранность будущих урожаев их руководителей волнует в первую, вторую и третью очередь одновременно, если так можно выразиться. Хорошие специалисты всех направлений в аграрном секторе сегодня очень востребованы. Поэтому неудивительно, что молодежь хорошо уловила, как говорят, этот тренд, и пошла в поля. Фитопатология — наука достаточно узкого направления, но приток в нее молодых кадров говорит о том, что ее значение в ближайшей перспективе будет сильно возрастать. Да и, в конце концов, это интересно! Могу открыть секрет (в основном студентам агровузов): зарплата специалистов высокого уровня достигает 200 тыс. руб/мес. и более. Это, надеюсь, послужит ориентиром для тех, кто думает, что в агро мало платят.
— Сегодня во всех областях экономики, а не только в сельском хозяйстве, существует проблема так называемого агрессивного и недобросовестного продвижения своей продукции. Вы как-то затрагивали тему недобросовестных анализов состояния посевов от сторонних организаций, когда под такие, с позволения сказать, «анализы» тут же предлагаются свои препараты для защиты. Куда же бедному крестьянину податься?
— Полагаю, что проблема здесь несколько сложнее. Я не думаю, что представители каких-то компаний намеренно искажают результаты мониторинга тех или иных посевов на различных стадиях. Скорее всего, ошибки случаются чаще непреднамеренные, и дальше включается уже целая цепочка неправильных решений. А все потому, что нет достаточно глубоких знаний по конкретным вопросам касаемо защиты растений. Очень многое зависит и от банального человеческого фактора. Могу сказать только одно: если тот, кто ставит вам диагноз, является еще и продавцом, то риск пойти по ложному пути возрастает. Поэтому такую экспертизу необходимо сделать независимой — доверять только независимым сертифицированным лабораториям, которых у нас, к сожалению, очень мало. Второй вариант — это пользоваться услугами дистрибьюторов/дилеров, которые, являясь мультибрендовыми, не имеют явной заинтересованности продвигать что-то одно.
— В агрокультуре всегда присутствует проблема компромисса между природой и человеком, а точнее, его затратами на будущий урожай. То есть урожай может быть меньше, чем у условного соседа, но итоговая маржа выше! Консалтинг такого направления, в принципе, возможен, или каждый агроном рискует сам?
— Агробизнес во все времена был игрой с природой, причем ставки, особенно в древности, были очень высоки — это жизнь или смерть крестьянина и его семьи. Сегодня, понятно, времена другие, но крестьянин не хочет жить в утлом домишке с минимумом удобств, поэтому рентабельность дела как такового встала на первые позиции. Например, всегда есть соблазн сэкономить на внесении минеральных удобрений, но как это скажется в будущем, никто точно спрогнозировать не может. Мы, кстати, предлагаем под такую философию внесение биологических средств защиты, которые в будущем позволят сделать более доступными для растения все необходимые ему элементы питания. Это довольно сложная схема, но она работает и позволяет хозяйствам серьезно экономить на агрохимии. Думаю, что в ближайшее время динамика этого направления будет только увеличиваться.
— Теплые и нестабильные зимы становятся для аграриев настоящим бичом. Зима еще правит бал, но рискнем спросить у Вас: существует ли предварительный прогноз насчет того, что или кто будет атаковать озимые посевы в этом году в регионах России?
— Прогнозы, как известно, вещь неблагодарная, но не замечать неких тенденций специалист не может по определению. Осень и первая половина зимы были отмечены достаточно обильными осадками, причем даже там, где их не было последние лет пять. Нынешние низкие температуры пока ни о чем не говорят, а вот наличие влаги является предвестником того, что посевы могут подвергаться атаке достаточно редких заболеваний: прикорневые гнили озимой пшеницы, белая гниль (склеротиниоз) и милдью на подсолнечнике, сое и рапсе, фузариоз колоса, офиоболез пшеницы. То есть этот год будет ознаменован тем, что бороться придется с нечастыми, но очень «негативно-эффективными» болезнями. И этот сезон потребует в большей степени профилактических обработок.
— То есть, по-простому, если пошел дождь, то это не всегда хорошо?
— Дождь — это всегда хорошо, это к хорошему урожаю. Но, увы, это хорошо и для болезнетворных процессов. Поэтому аграриям придется серьезно вкладываться и в защиту растений, чтобы связка «дождь — полные закрома» сработала эффективно.
— Ситуация с коронавирусом показала, что природа продолжает «работать». Не опасаются ли аграрии появления на их полях новых патогенов и вредителей?
— Глобальное потепление вносит свои коррективы во всем, и сельское хозяйство уже почувствовало это на себе. Главная проблема заключается в том, что вредоносные патогены и вредители стали продвигаться на север. Иначе говоря, если раньше они не могли у нас перезимовать, то теперь вполне освоились и стали захватывать новые регионы. Есть несколько новых видов бактериозов на кукурузе, с Украины пришла диабротика — карантинный у нас объект. Думаю, если она у нас появится, то это будет большой проблемой для производителей кукурузы. Поэтому очень важно иметь службы мониторинга и раннего оповещения о приближающейся проблеме.
— Как Вы относитесь к биологическим методам защиты растений?
— Обеими руками за, но есть главное «но»: переход на биологизацию должен быть плавным и хорошо спланированным — как говорится, со знанием дела, и не нужно отказываться сразу от химических СЗР. Переход этот должен начаться с правильной диагностики фитосанитарного состояния, и тогда станет понятно, какие процессы эффективно регулирует химия, а какие — биологические препараты, а в жизнь какого-то поля не нужно вмешиваться вообще: такое тоже бывает. Дело в том, что применяемые ныне биопрепараты сделаны на основе почвенных бактерий и грибов, которые нельзя просто взять и внести на растения. Не будут они жить на листьях, ибо банально погибнут от того же ультрафиолета. Думаю, что в скором времени создадут новые биологические препараты, которые покажут себя намного эффективнее, но при этом стоить они будут соответственно.
— Вашему проекту «Спроси фитопатолога» уже 4 года, и можно, наверное, подвести некие промежуточные итоги. Получилось ли то, что задумывалось, или результаты даже превзошли ожидания?
— Если кратко, то реальность превзошла мои скромные ожидания. Аудитория большая, и она разрослась до международного уровня. Я понял, что спрос на знания огромный, причем не столько на информацию, а именно на знания. На нашем ресурсе в весьма плодотворной форме идет обмен знаниями. Сегодня я даже не успеваю следить за всем происходящим в нашем проекте, но это не мешает ему быть очень востребованным.
— В свое время вы не только с красным дипломом окончили факультет защиты растений Кубанского ГАУ, но и получили ученую степень кандидата биологических наук. А как часто специалисты обращаются к вашей диссертации за помощью, и возможно ли это отследить в принципе?
— Как-то я наткнулся на интернет-ресурс, который торгует научными трудами, и там я обнаружил свою диссертацию, которую можно (и пришлось) купить! Могу констатировать, что когда я читал некоторые статьи на тему корневых и прикорневых гнилей, к примеру, на тему защиты от гибеллиноза, а также увидел рекламу препаратов против него, то обратил внимание, что мою диссертацию таки никто не читал — ссылок нет, и пишут только то, что хочет увидеть рекламодатель. Я понял, что заниматься наукой у нас по инерции продолжают ради науки и какой-то бесполезной возни вокруг кучи бумаг, которые ходят по кругу в различных профильных учреждениях. Сегодня тем же преподавателям, к сожалению, некогда заниматься исследованиями на кафедрах, включая в этот процесс студентов, ибо они обложены какой-то ненужной писаниной со всеми вытекающими.
— Ваш проект «Спроси фитопатолога» оказался успешен и востребован. У людей Вашего склада принято не останавливаться на достигнутом…
— Хотите спросить, есть ли планы и новые проекты? Планы есть по определению, значит, будут и новые проекты: востребованность знаний подталкивает к тому, что мы уже сейчас реализуем проекты по созданию онлайн-курсов в области диагностики и фитопатологии, а в ближайшем будущем я бы хотел открыть независимое консалтинговое агентство в области защиты растений. Но для этого нужен инвестор, поэтому буду рад сотрудничеству с теми, кто тоже смотрит в будущее.